УНИМОГ Тест-драйв
Операция У
Их в России всего не более десятка. Бундесверовский легкий грузовик, а точнее армейская командно-штабная машина (КШМ) по имени Унимог, побила не один мировой рекорд по проходимости и вошла в книгу рекордов Гиннеса. Немцы производили эти мерседесы с 1958 года и учли при разработке этой модели огромный военный опыт Второй мировой, в частности опыт передвижения по нашим замечательным дорогам. Мало кому доводилось использовать на охоте это уникальное творение немецкой инженерной мысли, потому как эта машина долгое время находилась на вооружении немецкой армии и никому по понятным причинам не продавалась. Но сейчас в мире многое изменилось и+
Засадили мы его сразу, на первых же метрах лесной дороги. Перевернули на финише, по пути домой. Очень удобно, знаете ли, разглядывать брюхо, когда он лежит вверх колесами. Да и шприцевать ходовую так легче, только масло из коробки вытекает+ Но это в конце, ночью и уже после охоты не считается. А началось все с приобретения лицензий на отстрел лося и кабана. Не было бы их не поехали. А тут так подфартило: и лицензии нашлись, и снега немного, и Унимог ребята только пригнали из Германии. Где же его обкатать, как не на охоте? Собрались быстро, за день. Машину не требовалось специально готовить, все в ней приготовлено еще cорок лет назад, когда она родилась на свет. Позже эта модель была снята с производства, как морально устаревшая из-за бензинового двигателя, но превзойти ее по проходимости никакая другая еще не смогла, разве только гусеничники+
До места охоты по трассе шли порознь. Уни с максимальной скоростью 90 ушел раньше и догнали мы его лишь на последней заправке перед въездом в глухие тверские дебри. Заправили оба бака и плюс три канистры на всякий случай, ведь мы планировали окладывать наших копытных не на лошадях, как обычно, а на этом рекордсмене. А дороги там, мягко говоря, не для слабонервных.
Внедорожный зуд не давал долго заснуть. Полночи чудилось, как мчусь на вездеходе по просеке, ломая тонкий лед на лужах и подминая молодую осиновую поросль, как сходу влетаю в раскисшие за осень и припорошенные снегом болотавины, раскидывая колесными цепями шмотки болотного дерна, как заголосят по зверю рабочие лаечки и мы рванем их подрезать на полном газу через заросшие молодняком колхозные поля. Эх, кабы все так и было!
Расчет был таков выезжаем сразу в полном составе: мы, собаки, оружие, перекус, т.е. закусь. День короткий, оклад, где всегда жируют звери большой и резона возвращаться на базу нет. Нужно весь его объехать, посчитать входные-выходные следы, расставить два железных номера на переходах, Унимогом перекрыть возможный прорыв с третьей стороны и одному с собаками стронуть из оклада копытных. Целая военная операция!
Надели штатные цепи на колеса, закинули в кунг огромный домкрат Хай Джек с бензопилой, свистнули собакам, и те тут же сиганули в кузов, готовые к любым передрягам, лишь бы не оставили дома. И не дай Бог их забыть, весь день будут выть, а кобель все равно в лес прибежит, сорвется. Сколько не ругал его хозяин, как только туго не затягивал ошейник, вот-вот удушится, вылезает и все тут. Два одевал бесполезно, упрется лапами, башкой покрутит и будь таков. Кровь такая, наша, охотничья.
Только мы въехали с поля в лес, поперек дороги (не знаю, насколько справедливо называть пространство освобожденное от вертикальных деревьев, дорогой) лежит огромная елка. Сильно шуметь пилить, не охота, за ней вон сразу кабанья тропа виднеется. Вдруг где-то рядом лежат. Собаки уже все окна кунга мордами истыкали чуют зверя, видимо, черти. Цепляем ее тросом за фаркоп и на пониженной передаче, ломая сучья, Унимог легко выволакивает этот шлагбаум на поле. Звучно хрустнула и осталась торчать заклинившая меж деревьев пятиметровая вершинка. Трактор, да и только. Я стою возле замерзшей лужи, изучаю следы. Тропа двухдневная, ходовая, значит, рядом их не будет. Натужно воет, возвращаясь по своей колее, машина. Жидкая глиняная грязь вперемежку со снегом вываливается с обутых в цепи колес. Красиво! Картина, достойная тронуть сердце любого трофиста. Машу рукой пилоту, чтобы тот выруливал из колеи в сторону и объезжал замерзшую лужу. Год назад я чуть было не сел в ней на Урале. Мерседес вывернул колеса, но не сразу нащупал что-то твердое в глубокой колее и выскочил из нее чуть ли не под углом 90 градусов. Такое вряд ли смог изобразить какой-нибудь рядовой джип. Ребята выглянули из кабины с повеселевшими лицами. По всему было видно, что такое глиномесно-колейное движение им и их машине очень нравилось. Ну-ну, - думаю, - посмотрим на что способна хваленая немецкая техника в зимних российских лесах. Дальше-то есть места повеселее . Не успел я и глазом моргнуть, как Унимог ткнулся в лед следующей колеи, надломил тонкий его край, просел в чавкающую жижу, уперся в более толстый кусок льда, копнул колесами и встал. Ага! Сел -таки! Вот он, где предел-то. А Урал здесь проходил. Правда, на большей скорости, да и класс машины несколько другой. Но можно было объехать аккуратно, если бы не русское авось и стремление скорее обложить зверя. Ну, да поздно. Опытные внедорожники-трофисты похватали свои любимые приборы: бензопилу и длинющий Хай Джек, и через двадцать минут трехтонный грузовик висел над лужей, как птица в полете. Собачки, воспользовавшись суетой и замешательством, улизнули через открытые двери кунга и тут же кого-то рядом заголосили. По лаю ясно, что не зверя. Белку нашли, их тут много. На свист не подходят, значит, видят ее. Эх, подшуметь копытных могут, барбосы.
Унимог по подложенным бревнышкам успешно вышел назад, рыкнул второй пониженной и, как заправский хулиган, принялся крушить молодняк по обочине колеи. Я пожалел, что в руках держал фотокамеру, а не видео. Его самого видно не было. Стена снега с веток падающих деревьев, некоторые из которых с руку толщиной, лавиной приближалась ко мне. Как сам водитель видел дорогу , остается загадкой.
Собачки догнали нас через километр, когда мы сидели в другой луже. Десятисантиметровый лед не выдержал массы Мерседеса и проломился под одной стороной в центре гнилой болотины. От вспоротого болотного грунта моментально завоняло чистой органикой . Снова домкрат и пила взялись за спасение утопшего. Лайки от безделья прочесали ближайшую местность и опять кого-то нашли. Белку , - подумал я, когда после проверочного взбрехивания они залаяли на пару. Лай немножко сдвинулся и остановился в районе густых молодых елок, в трехстах метрах от нас. Нет, не похоже что-то на белку, грубовато лают, слышишь, как Авоська басит , - заключил опытный охотник, - Наверное, куничку прихватили .
Фиг с ними, пусть побрешут. Выдернем Унимог, тогда сходим, глянем. Если видят ее долго держать будут. Только плохо, что крупную дичь распугать могут .
Тем временем, пока мы увлеклись болотно-лесовальными работами, лай постепенно затих. Никто и не заметил этого, так увлеченно работали бензопилой и рычагом домкрата. Вспомнили о собаках через полчаса, когда услышали их снова, уже в сорока метрах. Опять белка. Вот проныры, эти лайки! Тут их и взяли на поводок. Хватит испытывать кабанье терпенье. Объехав две стороны оклада выяснилось, что огромный секач неторопливо вышел в километре от нас в сопровождении двух наших псов и побрел восвояси подальше от этих сумасшедших моторов и надоедливых собак.
Вот те раз! А ты говоришь куница, куница!
Надо было бросать эту кучу железа и бежать на лай, а не с ружьем за спиной качать мышцы на домкрате! Мы на охоте или на Кемел-трофи? И вообще, надо окладывать на лошади, а на технике вывозить, если будет кого, а не наоборот .
Надо было не авось кричать и тупо ломиться в болото, а прорубить бысто объезд и не торчали бы по уши в этом дерьме..!
Надо было собак привязывать!
А ты не распахивай двери посреди леса, когда за ними голодные лайки сидят!
А ты, если не умеешь ездить по лесу, не садись за руль, а читай перед сном журнал 4х4 и желательно натощак!
Сам дурак! потихоньку фразой отца Федора из Двенадцати стульев стал перетекать в надлежащее русло этот живенький разговорчик. Но вдруг повстречавшиеся два свежих лосиных входных следа, быстро прекратили словесную перепалку и потребовали дальнейшей рекогносцировки. Дорезать оклад выпало мне. К рычагам и педалям долго привыкать не понадобилось, все как в любой армейской машине просто, надежно, крепко. Коробка только мудренная заднюю передачу можно включить лишь через пониженную, как в павлодарском бульдозере ДТ-75. Обзора из кабины явно маловато и маленькие дворники не справляются с полной очисткой стекла. Эту проблему мы глобально решили за пять минут разобрали полкабины и сделали кабриолет. Стало хорошо видно во все стороны, плюс рулить не жарко. Рулевой механизм не баловал наличием гидравлического подспорья, хоть и крутился легче, чем у нашего УАЗа, замерзнуть на лесных дорогах не давал, но единственно помещающегося в эту кабину пассажира слегка знобило. Минут через десять, я, не отличаясь особой сообразительностью от предыдущих пилотов, также понадеявшись на авось, вонзил крепкое тело немца в ледяной панцирь грязевой лужи. Мне показалось, что передний мост заменил собой задний, такой раздался снизу скрежет. Бог любит троицу - гласит русская народная. И тут мы вспомнили: Черт подери, мы ж не хлопнули перед заездом за успех! Поэтому и спотыкаемся часто .
А где наша коробка с едой? В ней все должно быть .
Там же голодные собаки! с этими криками мы все вместе бросились к дверям кунга.
Распахнули и удивились все на месте: ни сало, ни колбаса не тронуты. Из-за неровностей дороги лайкам было не до еды, лишь только пластиковые стаканы вывалились из коробки. Хлопнули мы крепенькой черноголовочки в теплом кунге на диване, и сразу так хорошо стало, что в пору песни петь. Как стемнело не заметили. Вывесили мы этот Универсальный моторный агрегат , попилили-побросали под него бревнышек, выехали и потихоньку, в объезд, покатили к дому, где давно уже ждала нас натопленная русская банька и накрытый поваром роскошный стол. Вот там вся охота-то и началась+
На следующий день мы помчались объезжать то место, куда ушел наш вепрь. Он переплыл речку, и на лошадях туда не реально было быстро добраться . Для скорой эвакуации Унимога из ледяных болотных засад прихватили с базы пару колесных лебедок Уазик и Урал. Самый веский лебедочный аргумент , бульдозер, прогрели и приготовили дома, так, на всякий случай. Шли колонной, поднимая за собой всеми своими семью мостами снежную бурю. Унимог явно тормозил все движение. Из-за тяжелых колесных цепей, он не мог разогнаться до четвертой скорости и натужно выл максимальными оборотами на третьей. Шестьдесят вот все, что смогли выжать на заснеженном проселке. Дефорсированный двигатель звучно надрывался и давал о себе знать. Восемьдесят сил на три тонны, конечно, не для быстрой езды. Но туда успешно ставится дизель или меняются карбюраторы, и движок становится более мощным, т.е. форсированным. Снятые боковые окна и ветровое стекло добавили легкий румянец на щеки водителя, но в целом, при хорошей экипировке, не холодно. Это при минус шести, а при минус двадцати - ???
Заяц, невесть откуда взявшись, шмыгнул перед машинами и заскочил в кусты посреди большого поля. Все по тормозам и боевой порядок колонны был нарушен. Уазик ушел на обочину, а Унимогу слегка досталось от Урала, но зато мы узнали, что под толстым слоем краски нет ни грамма ржавчины, и вся кабина сделана из оцинкованного железа , а кунг из дюраля, т.е. оболочка почти вечная. Прожила сорок лет и проживет еще столько же. То-то я не заметил нигде знакомых по нашей технике бурых пятен окиси железа. Стрелять зайчишку мы и не думали, просто захотели взять в кольцо, как Гитлера под Сталинградом, и напугать досмерти, чтоб потом всем своим потомкам рассказывал, что нельзя перебегать дорогу в неположенном месте перед быстроидущим военно-охотничьим транспортом. Мерседес не стал долго выбирать заезд на поле. Круто вывернув руль, съехал по почти отвесной обочине в узкий кювет и, прыгнув, как боксер на ринге выскочил на поле, поддев своим бампером слой дерна со снегом.. Да, такого позволить себе не могли ни Уаз, ни тем более Урал. И тот, и другой остались бы в этой канаве: первый из-за малого клиренса, т.е. дорожного просвета, второй из-за своей длины. Но они успешно объехали эту крутую траншею в более пологом месте и заняли исходную позицию. Заяц был окружен с трех сторон и круг стал медленно сужаться. Надо заметить, что кусты эти росли вовсе не на ровном месте, а на каких-то жутких буграх, оставшихся еще с тех времен, когда колхозники корчевали для своих огородов растущий здесь лес. Машины сошлись чуть ли не бамперами, но зайчишка как сквозь землю провалился. Хитрые они, эти косые. Покатались мы по бугоркам, погазовали, и на том и успокоились. Обхитрил он нас, но, наверное, запомнил, что с нами шутки плохи.
Кабана своего мы все-таки нашли, но быстро стемнело, и лезть к нему в дебри ночью никто не захотел. Размер следа и манера поведения красноречиво обо всем говорили. Машины развернулись и так же, ровным строем, покатили к дому. Только колонну возглавил теперь Унимог, иначе от впереди идущей машины все лицо водителя покрывалось снежной пылью. На следующий охотничий выезд я пообещал подарить ему мотоциклетные очки и шлем, чтоб защитить голову от падающих деревьев, сосулек и снега. А до него осталось уже недолго+
